Давид «Кобра» Трезеге - кладезь французского футбола и лучший напарник для Алессандро Дель Пьеро

Постоянная улыбка на лице стала визитной карточкой для Трезеге - кажется, что и поражения он встречал исключительно с ехидной ухмылкой и знанием, что победы обязательно придут. Карьера Давида Трезеге, равно как и вся его жизнь, сложилась успешно, но с толикой грусти и недосказанности. Будучи лидером сборной Франции и одним из лучших футболистов Ювентуса, Давид всегда получал чуть меньше внимания, чем того заслуживал - его представляли журналистам и биографам, как друга Анри, друга Дель Пьеро, друга Каморанези, виновником поражения сборной Франции на чемпионате мира 2006 наравне с Зиданом, - людям всегда чего-то не хватало. Тем не менее, для своих поклонников Трезеге всегда ассоциируется исключительно с чем-то добрым, уютным и положительным - в Турине так и вовсе Давид едва ли не главный любимец нового века после Дель Пьеро среди всех нападающих. И равно, как его товарищи, Трезеге своим поступком после Кальчополи навсегда вписал свое имя в историю Ювентуса, став для болельщиков бессмертным. И это того стоило.

И прежде, чем мы начнем, не забудьте заглянуть в мой телеграм канал, где мы в ламповой и уютной атмосфере предаемся приятным воспоминаниям и обсуждаем современные новости под просмотр очередного матча Ювентуса.

ТЕЛЕГРАМ-КАНАЛ ЮВЕНТУС/HARRY HOLE

Аргентинец, который родился во Франции. Француз, который вырос в Аргентине.

Кошмарная ночь с 23 на 24 марта 1976 года стала новой точкой отсчета в истории Аргентины. Президент Хуан Доминго Перон умер за два года до этого, и его супруга - вдова Мария Эстела Мартинес де Перон, заняла его место, чем спровоцировала невероятный по масштабам политический и социальный кризис, позволив своим неумелым управлением отколоться силовому блоку и нарастить свою мощь прямо у нее под носом. Она потворствовала этому своим нежеланием вмешиваться в конфликт с коллаборационистами в 1975, чем продемонстрировала военному командованию собственную слабость и неспособность принимать серьезное участие в делах государства.

Генерал Хорхе Рафаэль Видела воспользовался ситуацией и вместе с руководящим составом взял госпожу Марию Эстелу де Перон в заложники в 01:00 по местному аргентинскому времени 24 марта 1976 года. После этого все теле- и радиостанции в стране были взяты под контроль вооруженных сил Аргентины и начали транслировать военный марш, по окончанию которого последовало объявление о новой власти, которую будет контролировать вся военизированная структура во главе с Хорхе Виделом. Утром 24 марта не было всплеска насилия со стороны новой власти, как и не последовало реакции со стороны гражданского населения, однако спустя всего сутки по стране начались постоянные патрули бронетранспортеров М113, в которых принимали участие эскадроны смерти - избранные солдаты новой организованной военной хунты, которые начали активно задерживать наиболее опасную для себя прослойку населения - рабочих, студентов, политических и профсоюзных активистов тысячами вытаскивали из домов - только среди задокументированных похищений было объявлено порядка 8961 пропавших жителей Аргентины за последующие 5 лет, по факту их было в разы больше.

Местная команда пригорода Буэнос-Айреса «Эстудиантес де Касероса» после переворота избежала роспуска, но каждого ее участника требовалось в срочном порядке проверить и внести в реестр новой администрации. Тренер клуба Роберто Сапорити посоветовал всем игрокам под разными предлогами попытаться поскорее покинуть страну, чтобы избежать участи нелояльных к хунте граждан. Защитник клуба Хорхе Эрнесто Трезеге уже числился неблагонадежным ввиду уличения в приеме допинга за пару лет до этого, поэтому Роберто порекомендовал ему первым поскорее сбежать в Европу, где у Видела не было никаких связей. Помимо прочего, у Хорхе была французская фамилия - его предки Пьер Трезеге и Мари Дюкоме в 1888 году мигрировали в Южную Америку, сбегая от нищеты, это могло стать дополнительной причиной повышенного внимания к Хорхе со стороны эскадронов.

У Сапорити был друг во Франции, с которым Роберто был знаком со времен своей футбольной карьеры, ныне тот работал агентом - по старой дружбе он мог бы устроить для Хорхе смотр в Монако, лишь бы Трезеге как можно скорее покинул Аргентину. Воспользовавшись советом и вооружившись рекомендательным письмом Хорхе в возрасте 25-ти лет отправился во Францию, на родину своих предков.

Просмотр в Монако удалось пройти, но в команду его не взяли ввиду действующего лимита на граждан без европейского паспорта. Хорхе устроился на работу уборщиком старенького кафе, а по выходным ездил в соседние регионы и предлагал свое резюме небольшим профессиональным и любительским командам. Повезло - его приютил Руан в Нормандии, что с одной стороны было большой удачей, но с другой - приезжему из Аргентины любителю мест потеплее Трезеге было невероятно тяжело привыкнуть к нормандскому климату, где царствовал постоянный северный ветер при обилии осадков. Хорхе сбежал вместе с супругой Беатрис, которая никогда не жаловалась на невзгоды и всегда поддерживала своего мужа - она работала на дому и вышивала одежду на продажу. Спустя год после миграции она родила сына - Хорхе в этот момент с Руаном праздновали повышение в высший дивизион - и они нарекли его двойным именем: Давид Сержио Трезеге.

Хорхе получил травму внутренней части бедра в свой первый сезон в Руане, которая мучала его постоянной ноющей болью. Он неплохо играл, но мышечный тонус был все время подвержен воспалениями различной степени тяжести - сказывалась травма и неподходящий климат. Списавшись со своими аргентинскими приятелями и прощупав почву, Трезеге решил оставить мечты о европейском будущем и вернуться на родину, где ему было привычнее и спокойнее, несмотря на нестабильную политическую обстановку. К 1979 году хунта была одержима внутренней борьбой за власть и уже куда меньше затрагивала местное население, ограничиваясь различного рода реформами налогообложения и постоянными призывами вступать в армию. Поэтому Хорхе взял чемодан в охапку с женой и сыном и отправился назад в Аргентину, попрощавшись с Руаном и Нормандией.

Возвращение вышло не очень спокойным - в порту молодую семью на ночь оставили в сторожке, проверяя документы и задавая неудобные вопросы: зачем уезжали, зачем вернулись, куда планируете отправиться, чем занимались во Франции? Хорхе Трезеге оставил портовым полисменам чуть ли не половину своей выручки за всю футбольную карьеру и тем самым откупился от повышенного внимания. С Беатрис и Давидом они направились во Флориду Оэсте, где проживала мама Беатрис, овдовевшая несколько лет назад и обрадованная возвращением дочери и зятя с внуком.

В молодости, пока футбол еще не приносил денег, Хорхе подрабатывал на заводе за токарским станком. Туда же он устроился вновь, по выходным играя за Чакариту Хуниорс. Там не удалось закрепиться - сказывалась боль в бедре, и на протяжении последующих сезонов раз в год Хорхе менял команду, успев даже побегать в футболке Депортиво Эспаньол, забив за нее 14 голов. Мало кто хотел видеть у себя диссидента со скандальной репутацией ввиду приема допинга, поэтому в 1984 году Трезеге завершил карьеру футболиста.

Когда Давиду стукнуло 15 лет, отец подтянул его к себе на завод, обучая там токарскому ремеслу и работе столяром. После работы они брали мяч и отправлялись встречать закат у брата Беатрис - Томазо - в руинах старого спортзала Колехьялеза. Давид не говорил по французски, но очень увлекался французским футболом: надевая отцовскую старую футболку Руана, Давид включал регби и болел всегда только за французов, если удавалось попасть на их матч. В каждом виде спорта он неизменно выбирал Францию - даже в автоспорте во время гонок тщательно следил за кругами Алена Проста.

Я видел, как мой отец играл на позиции либеро, подчищая за другими, мне это очень не нравилось. Я обожал забивать голы.

Любовь к футзалу выходила за рамки обычного увлечения. Играя за местных ребятишек Колехиалес, Давид умудрялся стаптывать всю имеющуюся обувь, залатанную и склеенную отцом под недовольное кряхтение. Приходилось обращаться к знакомым и в благотворительную ячейку, чтобы добыть для маленького Трезеге очередную пару стареньких дешевых бутс, и он все равно постоянно их рвал, отчеканивая мячом по камням.

Дома Хорхе ставил Трезеге у забора и заставлял по часу набивать мяч каждой ногой, чтобы развивать слабую. Помимо этого, Давид любил после удачного финта пробить по мячу посильнее, так, чтобы тот отлетел на соседний двор. Все близлежащие дома успели познать на себе вкус кожаного мяча семейства Трезеге, а уж сколько огородов было вспахано его ногами, пока малыш Давид убегал от гнева очередного хозяина разбитого стекла - история умалчивает.

Хорхе, с удовольствием наблюдая за навыками сына, взял на себя ответственность везде представлять его интересы. Можно сказать, что у Давиде с 15 лет был собственный агент. Его удалось устроить в Платенсе спустя год, но подростка почти не ставили в основной состав, отправляя тренироваться с детьми. Отец натаскал на задний двор кучу кирпичей и после ужина отправлял Давида перетаскивать их с места на место, чтобы увеличить мышечную массу - ему хотелось придать сыну более четкие очертания мускулатуры и добавить к техническому арсеналу еще и физическое превосходство.

База Платенсе находилась в наиболее низко расположенном районе города, который постоянно затапливало. Реквизит и форму невозможно было отмыть, поэтому клуб даже сменил собственные цвета с белого на коричневый, чтобы сэкономить. Трезеге всего трижды выпустили на поле, и каждый раз лил невероятный дождь, отчего Давид в своей коричневой сырой дешевой футболке вдоль увеличенного за счет подкаченных мышц торса выглядел Голиафом на фоне партнеров, однако тренер сделал ему замечание на этот счет и сказал, что тут ему не тренажерный зал. После этого Трезеге забросил упражнения и перестал толком питаться, заработав гастрит и растеряв амбиции к росту.

Путь, повторенный дважды.

Менеджер команды Рафаэль Сантос, подружившись с вечно улыбающимся мальчишкой, отправил рекомендацию в юношескую сборную Аргентины. Те одобрили приезд Давида и даже решили отправить его в расширенном составе команды на чемпионат мира в Катар - для поддержания ротации. Здесь вмешалась судьба и наивная глупость сотрудников Федерации футбола Аргентины - у всех футболистов номер регистрации паспортов начинался с одной цифры, у всех - кроме Трезеге, ведь он мигрировал из Франции и получал паспорт не по рождению, а по кровной связи с представителем Аргентины. Федерация не стала помогать, и Давида не пустили на чемпионат мира.

Дела у Платенсе с деньгами тем временем становились все хуже, а ребятам не выплачивались суточные за игры. Хорхе Трезеге в очередной вечер просрочки вспылил и чуть не подрался со сторожем, не пускавшим его на базу. Вмешался Сантос и предложил юному талантливому футболисту воспользоваться своим французским гражданством и попробовать свои силы в европейском футболе, где у него будет больше возможности зарабатывать, а не просиживать юность на заводе, бегая на стадион только по выходным. Хорхе связался со своим бывшим товарищем по Руану Жераром Жили, который ныне был тренером Олимпика Лиона, и попросил организовать им просмотр для сына. И вновь вмешался рок - пока семья Трезеге возвращались во Францию, Жили уволили, Лиона не видать.

Не желая подводить только что прибывшее семейство, проделавших столь долгий путь, Жили сумел добиться тренировки с ПСЖ в качестве демонстрации навыков Давида. Парню разрешили побегать со взрослыми и принять участие в двустороннем матче. Тренер Фернандеш по итогу разминки был в гневе, поскольку Давид не понимал французский и неправильно выполнял упражнения. После тренировки Трезеге был настолько поникшим, что футболистам ПСЖ пришлось заступаться перед ним, укоряя тренера в чрезмерной грубости. Тот похлопал парня по плечу, и сказал, что во взрослом футболе ему следует быть готовым к любым трудностям и именно его реакция на них станет мерилом для партнеров - насколько ты готов быть лучшим. Дома Давид был в приподнятом настроении, приготовившись стать футболистом столичного клуба.

Однако на следующий день его отец Хорхе объявил, что никакого ПСЖ не будет: ему не удалось договориться о заработной плате, ведь Давиду было всего 17 лет, а Хорхе уже запросил для него недельный стандартизированный оклад основного футболиста и свое жилье в Париже. Ему пожали руку и пожелали удачи в любом другом месте за пределами Парижа.

Последним из французских товарищей Хорхе был Тигана, тренирующий Монако, куда старшему Трезеге однажды не удалось попасть. Тигана накормил молодую семью ужином, поиграл с Давидом на заднем дворе с мячом, а на утро отправился в кабинет президента Кампора с резюме молодого Трезеге. Тот сперва даже открывать папку не стал, услышав, что даже ПСЖ побрезговал юнцом, на что Тигана достал чистый лист бумаги и начал писать заявление на увольнение.

Я блефовал, чтобы дать понять, как сильно верю в этого мальчика, но если б я не настоял тогда, Давид с отцом вернулись бы в Аргентину.

Так Давид стал футболистом Монако. В клубе почти никто не говорил по-испански, кроме парня по имени Тьерри, да и тот коверкал слова через раз. Трезеге выучил в свою очередь на французском языке слова приветствия и прощания, что было единственной его речью на ежедневной основе в раздевалке. Только спустя месяц игроки узнали, что Трезеге зовут Давид, называя его до этого Сержио, вторым именем, которое Тиган один раз произнес перед первой тренировкой.

После подписания контракта, старший Трезеге перевез во Францию всю семью, включая тещу. Та вместе с дочерью перед каждой игрой внука рисовала огромный плакат в поддержку и брала на стадион небольшой барабан. Как бы не сыграл Монако, все присутствующие точно запоминали фамилию Трезеге, которая проносилась по стадиону вместе с оглушительным боем этого барабана. А после матчей семья брала Давида вместе с его новым другом Тьерри по фамилии Анри и везла в кафе, угощая мороженым. Тьерри действительно очень сдружился с Давидом, возил его на все тренировки на своей машине, проезжая дополнительно 7 километров с утра, чтобы заехать за Трезеге. Эту дружбу они пронесли через всю карьеру, по сей день укрепляя ее частыми семейными встречами.

Дебютом в Лиге 1 для Трезеге стала игра против ПСЖ. Она стала неудачной, и до конца сезона Тигана отправлял его играть только за вторую молодежную команду, чтобы Давид привык к местному футболу и подтянул язык. Следующий сезон тоже не стал прорывным - за год удалось сыграть пять игр, но голов так и не было. Проблемой была позиция на поле - у Монако уже был забивной форвард Сонни Андерсон, а рисковать результатом ради неокрепшего юнца из Аргентины президент не позволял. Тигана часто оставлял Давида после тренировок на поле и тренировал с ним удар, ставил ему силу и траекторию, заставлял миллион раз повторять одно и то же упражнение, а затем подолгу беседовал, чтобы мотивировать футболиста дождаться своего шанса.

В 1997 году, что стал третьим для Трезеге во Франции, Монако продал Андерсона. Тигана в этот день навестил семейство Трезеге у них дома, привезя с собой футболку с освободившимся девятым номером. Его первой же фразой, стоило лишь переступить за порог, стала: «Я привез тебе твой шанс»

Давид сумел пробиться в основу, разразившись в ноябре тремя дублями подряд, наказав заодно и ПСЖ в этот отрезок, а весной поставил рекорд Лиги Чемпионов того времени, забив гол ударом со скоростью в 157 км/ч в ворота Манчестер Юнайтед, чем вывел Монако в полуфинал, откуда тех попросил покинуть турнир Ювентус. Шансами не разбрасываются - Трезеге добился постоянного места в основе Монако и закончил сезон вторым бомбардиром Лиги 1 с 18 голами, а заодно был назван лучшим молодым футболистом сезона Франции.

Сборная Франции уже набирала номер Хорхе, а Федерация футбола Франции встречала игрока на регистрации улыбкой и чашкой кофе, фиаско в Аргентине и проверкой паспортов уже тлело углями в памяти. Давида включили в расширенный состав сборной на чемпионат мира 1998 года, а дома был накрыт праздничный стол.

На самом турнире феерил друг Давида Анри, а сам Трезеге выходил только на замену, хотя в своем дебюте против Саудовской Аравии отметился голом. Венцом успешного сезона стал матч четвертьфинала против сборной Италии - сухая ничья и серия пенальти. Сперва Трезеге не включили в пятерку бьющих, но тот сам напросился пробить. Вратарь Италии Пальюка слыл мастером по чтению лиц и частенько отражал пенальти, но Давид знать не знал про это, его интересовал лишь гол. Прямо перед ударом Трезеге Пальюка парировал довольно слабо летящий мяч от Лизаразу, всем было очень тревожно - парень 20-ти лет, всего три года назад дебютировавший в профессиональном европейском футболе, держал в ногах судьбу прохода сборной Франции. И он забил, а команда в итоге взяла этот мундиаль.

Для французов в Италии был только Ювентус.

После потрясающего перфоманса сборной Франции, за ее молодыми футболистами началась охота. В Монако стали заезжать именитые агенты, а зимой там на несколько дней инкогнито поселился сам Лучано Моджи. Травма Дель Пьеро могла стать концом карьеры лидера Ювентуса, поэтому Моджи активно искал ему замену. После мундиаля его взор пал на молодого Тьерри Анри, которому суждено было стать легендой, но Лаки Лучано ошибочно решил, что легендой Ювентуса. В итоге зимой Монако потерял Анри, из-за чего Трезеге, с которым вышли на связь представители Ромы с очень вкусным контрактом не смог уехать: президент Монако не отпускал - просил отблагодарить клуб за веру в него.

Трезеге с удовольствием остался играть, а в партнеры ему были куплены Симоне и Гальярдо - намерения у президента Кампора были весьма серьезными. Феноменальный сезон на рубеже тысячелетия ознаменовал вхождение в новый век победой в чемпионате Франции, а сам Трезеге получил место в сборной на грядущий Чемпионат Европы. Именно его гол в финале превратил феноменальный сезон в сказочный, открыв перед Давидом все дороги в любой клуб мира. Француза атаковали из Италии, Испании, Англии, ему звонили из Реала, из Милана и Парижа, но в то лето после триумфа в сборной Трезеге уже был соблазнен Ювентусом - Зидан и Дешам не тратили времени понапрасну, а уж если однажды и сам Платини выбрал для себя Турин, возможно ли было отказать Моджи?

Ювентус не скупился на рекордные контракты для своих футболистов, и Трезеге сумел побить рекорд Анри, став самым дорогим французом в мире. После подписания заветного контракта, Давид вместе с новоявленной супругой полетел в Аргентину, где со старыми приятелями из Флориды Оэст на протяжении недели гонял мяч против местных мальчишек на старых разваливающихся площадках. Вся семья звонила ему с претензиями - а вдруг травма? Но Давид не мог сдержать приступ ностальгии, раз за разом вколачивая мяч в мелкие ворота, вспоминая, как в финале Евро ему аплодировало под сотню тысяч зрителей.

Увольнение Липпи уже стоило места другу Давида Анри в составе, где Анчелотти не сумел подобрать форварду место впереди, раз за разом предпочитая выставлять его на фланг. С Трезеге могла сложиться та же история - Карло видел впереди рядом с Дель Пьеро только Индзаги, а Трезеге подтягивал потихоньку, сперва только на замены. Бомбардирский талант все же смог очаровать Анчи, и тот доверил ему место в основе, не испугавшись обидеть Филиппо. В итоге Давид стал лучшим снайпером Ювентуса в сезоне, наколотив 14 мячей, однако победить это не помогло - Скудетто взяла Рома, а Карло попросили на выход.

Вернувшийся Марчелло Липпи сразу начал переформирование состава под себя и запросил трансфер Давида, вместо которого хотел купить Кристиана Вьери. Переход сорвался, и Липпи пришлось с нуля налаживать испорченные отношения с Трезеге - Марчелло привез однажды игроку домой цветы для его супруги, а с самим форвардом в шутку заключил в тот вечер спор: забить 30 голов за сезон во всех турнирах, на кон поставили дорогие золотые часы. Ювентус завоевал Скудетто, Трезеге стал лучшим бомбардиром сезона с 24 голами, присовокупив к ним 8 мячей в Лиге Чемпионов - Липпи вновь заехал к нему в гости, в этот раз с роскошным подарком в виде часов, которые честно проиграл.

Связка с Дель Пьеро поражала воображение. Алессандро после травмы сильно сбавил в скорости и начал развивать навыки чистого плеймейкера, снабжая партнеров мячом в сложнейших ситуациях. Точность и дальность его передач были несопоставимы с прежними результатами, а бил Дель Пьеро и вовсе с любой точки и всегда в цель. Трезеге не был его помощником или наконечником, они на равных дополняли друг друга как два гениальных пианиста, играющих сложнейшую симфонию в четыре руки - где не успевал Дель Пьеро, его подменял Давид, где ошибался Трезеге - тут же оказывался Алессандро. Они научились понимать друг друга без слов, каждый знал, где окажется его партнер еще за пару секунд до маневра, а голы возникали из самых невероятных ситуаций. Восполнять функционал друг друга помогали разные физические характеристики: игра Дель Пьеро была искусством, каждый финт и движение были отточены и неуловимы, а Трезеге являл собой танк, который находит свои моменты там, где другие их не видят. Липпи и Анчелотти сложили идеальный пазл, и по сей день ведутся споры, можно ли считать этот дуэт самым совершенным в истории клуба.

На поле Дель Пьеро был точкой отсчёта для меня. Мы провели десять лет вместе, и это было фантастикой. Он был уникальным футболистом и огромным профессионалом. Нам нужно было просто посмотреть друг на друга и сразу было понимание, чего делать

Два столь мощных форварда не болели синдромом конкуренции и никогда не стремились перетягивать одеяло на себя, но большим друзьями за пределам поля не стали. Оба упоминали товарищеские отношения, встречались после завершения карьеры на различных мероприятиях, но не более. Самым близким человеком для Давида в Ювентусе стал Мауро Каморанези - фактически полный личностный антипод Трезеге, но они не просто нашли общий язык, они стали друг для друга надежной опорой в команде в самые сложные времена. На выездных матчах Давид всегда ночевал в команде с Мауро, они ругались из-за пристрастия Каморанези к курению, оба не высыпались, болтая всю ночь, и на следующий выезд вновь собирались в одном номере.

Впереди был чемпионат мира 2006, где Трезеге опять встретился с итальянцами, среди которых было полно его друзей и товарищей по команде. Роковой удар в штангу с пенальти в финале ознаменовал завершение золотого периода карьеры, которую запустил точнейший гол в ворота Пальюки с пенальти, и Франция в этот раз проиграла. Пока вся Италия танцевала от счастья, а сборная бежала к Буффону, рядом с Трезеге оказался Каморанези, который перед празднованием предпочел найти время утешить своего друга.

Я хотел показать, что наша дружба важнее финала чемпионата мира

После поражения в финале сборная Франции отправилась на встречу с болельщиками, и те скандировали имя Трезеге, хотя он и промазал. Давид не сдержал слез, а Анри обнял друга и попросил никогда не переставать улыбаться.

Игроки Ювентуса по возвращению из Берлина уже знали, что клуб после коррупционного скандала сослали в Серию Б. Руководство провело беседу с футболистами и агентами, объяснив сложную ситуацию, предложив тем при желании искать варианты продолжения карьеры в других местах, а тем, кто останется, заранее выражало благодарность. У Трезеге уже давно было на руках предложение от Барселоны, но каждый раз он им отказывал. В этот раз его агенту прислали контракт с совершенно неприличной суммой, но он попросил его вернуть и не распечатывать. Буффон, Дель Пьеро, Каморанези, Недвед, и Трезеге провели свое внутреннее собрание и пообещали друг другу вытащить из ямы клуб, который дал им так много.

Недолгое прощание.

Дешам вместе со своими ребятами вывел клуб в Серию А, а Трезеге стал лучшим иностранным бомбардиром в истории Ювентуса, опередив великого Йона Хансена, датскую машину, попутно заняв четвертую строчку в рейтингу лучших голеодоров всех времен в Турине. Руководство выдало авансом своему герою новый контракт на три года, чему отчасти помогли болельщики - в последнем туре в Серии Б Трезеге все еще ждал от клуба предложения, которое никак не поступало. После официально оформленного выхода в высший дивизион, Давид прошел вдоль трибун и помахал рукой каждому, немного постояв с фанатами. Это выглядело похоже на прощание, чем начали пользоваться итальянские журналисты в поисках сенсаций - мол, Ювентус так вот обходится со своими бессмертными героями, даже не предлагая им продление, вышвыривая сразу после достижения цели. Подоплеки ситуации толком никто не знает, но сразу после этого Трезеге все же продлил свой контракт.

Несмотря на предложения из АПЛ, Давид честно доработал эти три сезона, даже потеряв место в основе из-за обилия травм, напоминая уже свою былую тень, нежели боевитого форварда. После завершения срока действия контракта, Трезеге решил освободить место в составе для нового поколения и попрощался с любимым клубом, расставшись с ним красиво и лучшими друзьями. Его приютил Эркулес из Испании, где Давиду задерживали зарплату, пытались запугивать и вообще всячески способствовали скорейшему отъезду. Доиграв сезон, Трезеге воспользовался пунктом в контракте о расторжении в случае понижения клуба в классе и отправился в ОАЭ. Там и вовсе ему удалось выйти всего в трех играх, получить травму, оценить местный колорит и шикарную кухню, после чего с Бани Яс Давид также расторг контракт и вернулся в Аргентину.

Денег становилось все меньше, зарплаты Давид почти не получал до этого, сильно потерял в средствах при переезде и после предложения Ривер Плэйт без раздумия подписал все бумаги. Там Трезеге почувствовал настоящее вдохновение, будто заново научившись играть в футбол. Давление последних лет полностью спало, на трибунах фанаты устраивали феерическое шоу, вокруг все горело футболом, а аргентинская молодежь чествовала ветерана как родного. Трезеге вновь работал в тренажерном зале как бешеный, а на поле выходил будто только что начал карьеру, а не стремился недавно ее поскорее закончить. Вместе с Ривер Плэйт ему удалось взять трофей во втором чемпионате Аргентины и вытянуть клуб в высший дивизион. Ему выдали капитанскую повязку, он забыл о травмах вплоть до 2013 года, однако вывихнул колено прямо перед завершением очередного сезона, с ним отказались продлевать контракт и он после невероятных по эмоциям двух с половиной лет попрощался с командой, перейдя в Ньюэллс Олд Бойз. После неплохого сезона в ротации, Трезеге успел поиграть в Индии за Пуна Сити, но там его тело уже откровенно не справлялось даже с довольно низким уровнем чемпионата. В этой связи Трезегол решил завершить свою потрясающую карьеру футболиста.

Его отец Хорхе, который с 2008 года работал и продолжает работать скаутом в структуре Ювентуса, предложил Давиду вернуться в Турин на административную должность. Для этого Трезеге окончил курсы менеджера и получил работу официальным послом Ювентуса.

Я хочу вернуться в футбол. Я учился, потому что взгляда бывшего игрока недостаточно для такой работы

После нескольких неудачных сезонов клуб всерьез задумался о реорганизации внутренней административной структуры, в частности это касается Совета директоров, ныне собранного исключительно для работы в Ювентусе в период судебных процессов. Вовсю пошли разговоры о возможности возвращения Дель Пьеро в качестве одного из директоров, и здесь болельщики вспомнили и о Трезеге, который все эти годы наращивал опыт работы в скаутском направлении и помогал строить молодежные академии Ювентуса по всему миру. Были слухи о предложении Трезеге занять пост технического директора ближайшим летом, но пока это все только слухи.

Давид Трезеге стал лицом золотой эпохи Ювентуса, когда клуб ассоциировался с главными легендами целого футбольного поколения и был на вершине во всех возможных аспектах. Несмотря на огромную конкуренцию в клубе и сборной, именно Давид всегда становился лидером и помогал своим коллективам добиваться величия, сопровождая череду побед неизменной улыбкой. Возможно именно такой человек, как никто знакомый с внутренним миром Ювентуса, смог бы помочь сейчас перезапустить глохнущую трофейную машину, а заодно и наладить потерянную связь администрации клуба с болельщиками. А спустя пару лет с той же улыбкой поднять для Ювентуса Кубок Лиги Чемпионов.

Больше информации и новостей:

ТЕЛЕГРАМ-КАНАЛ ЮВЕНТУС/HARRY HOLE