«Эйзель. 29.05.1985» Воспоминания одного из болельщиков «Ливерпуля»
Я до сих пор не могу прийти в себя. За несколько часов до матча мы гоняли мяч с болельщиками «Юве» на дороге недалеко от стадиона. Потом мы вытаскивали их тела из завала...
Я не знал, что цементная глыба может быть такой тяжелой. Но когда она лежит на груди пожилого мужчины, ты даже не знаешь, откуда берётся эта сила, чтобы поднять, чтобы помочь, чтобы спасти. Я пробовал потом, в неэкстремальной ситуации поднять такой же груз. И не сумел...
Приятель того несчастного что-то лопотал мне по-итальянски. Потом он стал кричать, опустился на колени и заплакал.
Чёрт возьми, что происходит вокруг?!
Я присутствовал на том матче как сотрудник одной из ливерпульских радиостанций. Меня откомандировали на матч, дав задание сделать репортаж с трибуны, чтобы оживить репортаж моих коллег из дикторской кабинки. Был ли я рад такому заданию? Разумеется! Я ведь помимо всего ещё и болельщик «Ливерпуля»!
Я отправился в путь поездом вместе с обычными фанами. В моём чемодане лежали сменное бельё, зубная щётка, немного шоколада и пива. К стадиону мы пришли задолго до начала матча. Повсюду царила атмосфера праздника. Откуда-то взялся мяч, и мы стали гонять его вместе с болельщиками «Ювентуса». Они оказались весёлыми и компанейскими ребятами. Футбол умеет объединять людей. К сожалению, он также умеет их убивать...
Где-то в половине четвёртого мы по полуразрушенным ступеням попали на нашу ветхую трибуну -как раз за одними из ворот. Жара стояла неимоверная, а до начала матча было ещё три часа. Особых занятий у меня не было, кроме как глазеть на всё, что происходит вокруг. Я сразу заметил, что на нашей трибуне много болельщиков «Юве», но помню, как поймал себя на мысли - ничего страшного, ведь самые отъявленные тифози-хулиганы из группировки Ultra Force развесили свои полотнища за противоположными воротами.
Мы самозабвенно пели наши гимны, когда атмосфера неожиданно изменилась. В нас полетели ракеты. Рядом со мной стояла типичная ливерпульская бабуся: в вязаной шапочке с кисточкой, с хозяйственной сумкой, в которой лежала фляга с чаем, с лентой из цветов команды на груди. Когда началась паника, плохонькие барьеры стали рушиться, и народ кубарем покатился вниз. Я хотел защитить бабульку, но не смог - её сбили с ног. А тифози ещё и затянули что-то издевательское в наш адрес. Потом полетели бутылки и камни.
Наши болельщики, подогретые пивом, виски и наглым поведением итальянцев, легко преодолели смешное заграждение и пошли врукопашную. Полиция бездействовала. Недалеко от меня стоял мой знакомый - переодетый «бобби» из Ливерпуля. Я окликнул его, и он грязно выругался в адрес своих бельгийских коллег: «Да что же они делают? Шесть мерсисайдских полицейских сдержали бы эту толпу со связанными руками!» Вместо этого стражи порядка, находившиеся ближе других к эпицентру драки, предпочли удрать! В полном обмундировании - со щитами, шлемами, дубинками... Да что это за полиция такая?
Никто не хотел убивать итальянцев. Тогда почему, Господи, это случилось? События разворачивались, будто в ужастиках Стивена Кинга. Будто какой-то невидимый киномеханик прокручивал трагедию в замедленных кадрах. Только кровь и боль, в отличие от фильма, были реальны.
В Ливерпуле моя супруга смотрела трансляцию, но по традиции слушала звук моей радиостанции. Мои друзья, радиокомментаторы, сообщили, что на трибуне находится их коллега, то есть я, но с ним нет никакой связи. Моё оборудование вышло из строя в толчее, а сам я в тот момент не думал о журналистском долге. Вместе с другими фанами «Ливерпуля» я пытался спасти раздавленных людей. Мы руками разгребали кирпичные завалы, вместе с медбратьями вытаскивали оттуда людей. Я действовал, словно робот, не зная усталости и не обращая внимания на ужасы. Помню, как пытался удержать и привести в чувство бившуюся в истерике итальянку, рядом с которой лежал задавленный возлюбленный.
Я пришёл в себя только за пределами стадиона. Мы брели по дороге, на которой играли в футбол и плясали вместе с болельщиками «Ювентуса» всего лишь несколько часов назад. Внезапно на нас налетела полиция и принялась метелить, не спрашивая, без разбору, больно, со злобой и остервенением. У меня до сих пор шрамы на ногах. Я повалился на дорогу и получил несколько ударов ногами.
Затем появились те самые хулз из Ultra Force. В масках. С велосипедными цепями. Мы пустились наутёк. Добежали до железнодорожной станции. По-моему, она называлась Йетта. Впрыгнули в электричку, как оказалось, до Остенде. Все молчали. Я не помню, как я добрался в Ливерпуль. Я только помню бар в Остенде и чьи-то слова о том, что «Ювентус» выиграл 1-0.
Мне было наплевать...