НСАС при НОК Италии опубликовал мотивацию приговора Конте

Возможно, виновен. Единственная уверенность – это четыре месяца дисквалификации Антонио Конте, остальное лишь «возможно». Конечно, обвинения, основанные на «тяжких, точных и совпадающих сведениях», но никак не «вне всякого разумного сомнения». Мотивации обвинения тренера «Ювентуса», опубликованные НСАС, звучат немыслимо для каждого, кто чтит фундаментальные основы права (и Конституции), но в очередной раз вопиют о специфичности спортивного правосудия, которое позволяет себе снижать планку доказательной базы до нуля, чтобы вынести обвинительный приговор лишь на основании ставшей крылатой фразы «не мог не знать».

Вот что пишут судьи: «С точки зрения доказательств, чтобы подтвердить ответственность обвиняемого в нарушении спортивной дисциплины, абсолютная уверенность в совершении преступления не нужна, равно как и преодоление любого разумного сомнения, как и в уголовном праве. Однако вполне достаточно меньшей степени уверенности, внушаемой достоверными, точными и не противоречащими друг другу доказательствами, чтобы получить разумную уверенность в совершении преступления; такой стандарт доказывания используется в спорте при рассмотрении нарушений антидопинговых нормативов, и логично предусматривается его применение к дисциплинарным нарушениям».

В общем, нужно зацепиться за что-нибудь, чтобы обосновать приговор, не имеющий твёрдых оснований. Выход найден – антидопинговый регламент (один из самых неясных в спортивном законодательстве), однако в антидопинговых нормах доказательствами являются научные методы и лабораторные анализы, а не свидетельские показания – разница очевидна. С другой стороны, тот факт, что тема реформирования спортивного правосудия озвучивается всё чаще, обусловлен, помимо прочего, и ситуацией наподобие этой. Недопустимо, чтобы вердикт выносился за несуществующее преступление (недонесение), не предусмотренное ординарным правосудием – принципы, которыми руководствуются судебные органы, не должны идти вразрез с общепринятыми нормами права.

Далее текст документа мотивации гласит, что «случай Мастронунцио не имеет значения», перечеркивая тем самым линию мотивации предыдущих степеней правосудия, придерживавшихся мнения, что исключение Мастронунцио из состава на последние матчи «Сиены» в том сезоне было ничем иным, как наказанием Конте игрока, отказавшегося в участии в договорном матче «АльбиноЛеффе» - «Сиена» - безосновательность этой теории была подтверждена показаниями самого Мастронунцио, а также медицинскими справками и пресс-релизами клуба, относящимися к тому времени и доказывающими наличие у футболиста травмы.

Чтобы обвинение совсем не развалилось, судьи должны были укрепить пошатнувшуюся веру в Кароббио. Для этого были использованы признания Кристиана Стеллини, которые во многом совпадают с показаниями Кароббио, но в которых также уточняется, что Конте не знал о договорном характере матча. Первую часть используют, вторую отбрасывают за ненадобностью. Наконец, тесные отношения между Стеллини и Конте, по мнению коллегии, укрепляют доводы обвинения. В общем, НСАС больше поверил Кароббио, нежели Конте, несмотря на то, что наказание было сокращено с десяти до четырёх месяцев, так как теория об отстранении Мастронунцио, поддержанная в Федеральном Суде ФФИ (вторая инстанция, рассматривавшая первую апелляцию – прим. перев.), не выдерживает никакой критики.

В поддержку обвинения НСАС добавляет (фактически) ещё одно обвинение Конте в недонесении. Вот что написано на 11-й странице: «Как признаёт и защита Конте, он знал о мошенничестве, он узнал о нём 8 марта 2012 года. Признание Стеллини датировано 29 июля 2012 года. Следовательно, господин Конте, следуя защитной линии своих адвокатов, не донёс, как это предусматривает п.7 ст.7, о факте спортивного мошенничества, узнав о таковом 8 марта 2012-го». В общем, Конте в показаниях федеральной прокуратуре сказал, что говорил со Стеллини 8 марта 2012-го и узнал от него о договорном матче, поэтому, по мнению судейской коллегии, несмотря на то, что он не знал об этом договорном матче в 2011-м году, Конте всё равно должен быть наказан за недонесение на Стеллини после 8 марта 2012-го.

Проблема в том, что Конте никогда такого не говорил, а на допросе сказал следующее: «Я не заметил ничего необычного в матче от 8 января 2011-го «Сиена» - «АльбиноЛеффе», так как был очень разозлён пропущенным на последних минутах голом и сразу же ушёл. Только недавно Стеллини, когда стали появляться сообщения в прессе о его причастности к договорённостям об ответном матче, достигнутым Кароббио, сказал мне, что после окончания матча между игроками команд состоялась драка, в которой он также участвовал, и волнуясь за повторение стычек в ответном матче, как бывший игрок «АльбиноЛеффе», пошёл поговорить со своими приятелями, чтобы успокоить их. Стеллини, участвовавший лично в столкновении, чувствовал себя виноватым». В общем, ничего общего с сообщением о договорном матче. Возможно…

Источник: Tuttosport