Погба: «Я не хотел оставаться в Турине, это было мучение. Я впал в депрессию»

В интервью GQ France Поль Погба поделился переживаниями о своем нынешнем положении свободного агента: «Прежде всего, я не могу дождаться момента, когда снова выйду на поле... Понимаешь, прошло так много времени с моего последнего матча. Я никогда не представлял себя свободным агентом в этот период сезона. Никогда не переживал ничего подобного».

О будущем:

«Сейчас есть предложения. Они поступают отовсюду. Из Европы тоже? Да, отовсюду. Я хочу найти оптимальный вариант. Это решающий момент в моей жизни и карьере. Я не буду спешить с выбором».

О мотивации:

«Все эти испытания сделали меня сильнее. Я чувствую себя ребенком, который мечтает стать профессионалом. Снова стал тем маленьким Полем Погба из Руасси-ан-Бри, который хочет оставить след в истории».

О первом приходе в «Ювентус»:

«Когда я приехал в Италию, меня сравнивали с Балотелли. У меня уже был могавк, окрашенные волосы, праздничные танцы, но также и технические движения. Это моя личность - я учился футболу на улицах. В той команде у меня была свобода самовыражения».

О трудностях в «Манчестер Юнайтед»:

«Я впал в депрессию, даже не осознавая этого. Нам никто не объясняет, что такое депрессия. Пока у меня не начали появляться проплешины на голове. Я не понимал, что происходит. Врачи говорили, что это стресс».

О шантаже:

«Я скрывал всё о шантаже. Моя жена не знала, мои дети тоже не знали. Возвращаясь с тренировок, я играл роль отца и мужа. Держал всё в себе. В конце концов, это съело меня изнутри».

О самых тяжелых моментах:

«Я изо всех сил пытался сосредоточиться на футболе, но стало слишком тяжело. Столько проблем - я перестал играть. Хотя пытался. Я знал, что только футбол может отвлечь меня. Но что такое футбол? Два часа в день? Всего два часа удовольствия. После тренировок я задерживался в раздевалке, общался с партнерами. Но потом всё равно приходилось возвращаться домой. Я спрашивал себя: когда это закончится? Это повлияло на мое физическое состояние. Поэтому я не мог вернуться».

О дисквалификации:

«Если бы меня отстранили на четыре года, я бы завершил карьеру. Не хотел говорить об этом публично, но так и было. Я не понимал - за что? Мне дали максимальное наказание, значит, они даже не слушали мои объяснения».

О жизни в Турине:

«Я брал мяч и тренировался один. Делал, что мог. Но не хотел оставаться в Турине. Каждое утро я отвозил детей в школу - она была прямо рядом с тренировочной базой. Какое это было мучение...».