Арривабене: «Никогда не жалел о Влаховиче. Я невиновен — это конец кошмара»

Маурицио Арривабене дал большое интервью Tuttosport, впервые после завершения судебного дела. Бывший CEO «Ювентуса» рассказал о личных переживаниях, трансферах, философии клуба, работе с игроками и о том, почему считает систему спортивной юстиции несовершенной. В центре внимания — Влахович, Локателли, Next Gen, Тудор и возвращение Аллегри.

Что ощутили после решения?

«Конец кошмара. Признание правды. Но это не стирает ту боль, которую я испытал во время спортивного приговора. На следующее утро после процесса моя дочь возвращалась из-за границы, приземлилась в Италии и увидела меня на первых полосах всех газет — как будто речь шла о приговоре преступнику. Она позвонила, потрясённая, и спросила: «Папа, что случилось?» А я даже не знал, как ей объяснить. Вот это чувство — оно было ужасным. Меня обращались как с преступником».

Почему решение не было вынесено сразу?

«Я не знаю. Хотя адвокаты всё объяснили очень чётко, в защитной записке всё было написано и задокументировано. И они это сказали в суде. Могу только предположить, что написали недостаточно ясно или говорили слишком тихо — может, их просто не услышали. Кто знает…»

Кто-то объяснил решение?

«Нет, никто. Но я думаю, они до сих пор уверены, что поступили правильно. Я же хочу подчеркнуть слова Андреа Аньелли после заключения соглашения: это не признание вины. То же самое касается отставки Совета директоров — мы ушли тогда, чтобы дать клубу возможность защищаться более гибко и эффективно, а не потому, что признавали вину. Не все это поняли в тот момент».

Есть решение об апелляции в TAR?

«Это, собственно, ещё в процессе, так что я бы не хотел об этом говорить».

О роли государства

«Не может быть такой спортивной юстиции, которая стоит выше государственной. Государство должно присутствовать на стадионах, теннисных кортах, в бассейнах и в любом другом виде спорта. Конечно, можно делегировать полномочия, но делегирование не означает передачу полного, абсолютного и автономного контроля. Делать правосудие — значит делать правильные вещи».

Болеете за «Ювентус»?

«Конечно, нельзя просто сменить футболку. Футбол — не единственная моя страсть, у меня их было много: автоспорт, теннис, лыжи и, конечно, футбол. В детстве я играл в футбол в футболке «Ювентуса». В Брешии! Понимаете? В Брешии — и в футболке «Юве». И с тех пор я её не снимал».

Вы следили за командой?

«Пару месяцев — нет, потом снова начал. Я поддерживаю контакт со многими игроками. С Влаховичем, например, мы регулярно переписываемся. Он хороший парень».

О Влаховиче

«Жалею ли, что мы его взяли? Никогда. Мы подписали его в момент, когда он забивал тонну голов. Он не может быть слабым игроком — он не слабый. Правда! И он всегда забивал. Возможно, он пострадал от того, что «Фиорентина» играла на него, а «Ювентус» — нет. Может, теперь он это понял и немного изменился. Мне кажется, он играет спокойнее, легче. И у него всё идёт хорошо. Когда он сделал тот навес против «Боруссии», на гол Келли, казалось, он говорил: вот так надо подавать!»

Что вы пишите Влаховичу?

«Ничего особенного. Я его подбадриваю: говорю то же, что говорил гонщикам Ferrari — ноги на земле и двигаться вперёд».

Вы общаетесь с другими игроками?

«Да, я переписываюсь с Бонуччи и другими игроками. Горжусь тем, что многие из тех, кого мы взяли в тот год, всё ещё в команде и показывают себя. Бремер, например. Он немногословный, немного замкнутый, но очень сильный. И Локателли! Ах, Локателли… настоящий «гоббо». Такой «ювентини», каких я мало встречал. Когда мы вели переговоры с «Сассуоло», он не хотел слышать ни о каком другом клубе — только «Ювентус», и точка».

Какое главное сожаление?

«Видеть наших игроков Next Gen в других футболках — это больно. Суле, например, отлично играет в «Роме» — жаль, что не удержали. И Фаджоли тоже. Было много талантов, особенно в момент, когда их так мало. Помню речь Руи Кошты, директора «Бенфики», на обеде УЕФА перед матчем в Лиссабоне. Он говорил, что детям нужно давать свободу играть — на лужайках, в парках, без тренеров, без тактических ограничений. Только так рождаются и растут таланты. А у нас тренеры уже с начальной школы».

Что самое сложное?

«Переговоры по Бремеру с Каиро — никогда не встречал такого серьёзного человека. Контракты оформлены профессионально, никаких записок или бумажек. И он, лично ведя переговоры, прочитал весь контракт — пункт за пунктом — и прекрасно понимал, что читает. У меня остались приятные воспоминания об этой сделке, помимо того, что сам игрок оказался чемпионом».

Вам нравится Тудор?

«Да, он мне нравится. Но не заставляйте меня говорить о тактике. Я болельщик. Я хочу, чтобы нападающие забивали, а защитники спасали ворота. Остальное пусть обсуждают другие — есть много людей умнее меня».

Какой эффект вызвало возвращение Аллегри?

«Никакого особого эффекта. Мы больше не живём в футболе, где такие вещи не происходили, правда? Сейчас — меняешь футболку, уходишь, возвращаешься. Это мир профессионалов».

Футболу не хватает управленцев?

«Нет, я не думаю, что футболу не хватает управленцев. Например, Де Сьерво делает хорошие и интересные вещи. Я считаю, что проблема футбола в том, что он говорит только сам с собой. Он немного самовлюблён. Если смотреть на другие модели — там больше открытости. Футбол, особенно итальянский, говорит только с собой. Это нездорово».